Какой будет Одесса после EХРО-2030: архитектор Жанна Киселева о восстановлении страны и шансах на проведение выставки в Украине
Поделиться
Сегодня, 29 ноября, Президент Украины Владимир Зеленский представил Одессу кандидатом на проведение EXPO-2030. Одна из разработчиков одесской заявки Жанна Киселева рассказала Новини.LIVE о шансах Одессы, каким будет восстановление Украины и как EХРО-2030 даст новую жизнь депрессивным районам города.
Работы Жанны Киселевой известны практически каждому одесситу: M1 и Prosecco Bar, центр практики осознанности MindSpot, а также реконструкция Греческого парка. Сегодня она ведет несколько крупных проектов в Украине и Европе.
— Военное время очень непростое для архитекторов. Какими проектами вы сейчас занимаетесь?
— В марте мы начали работать над EХРО-2030. Это большой проект, и над ним нужно трудиться не менее года всей командой. Я считаю, что военное время больше подходит для того, чтобы заниматься именно такими масштабными проектами.
Вижу, сколько появляется велодорожок, а это означает, что СМЭП работает. Действительно очень круто, что у нас создается инфраструктура для велосипедистов. Нужно делать то, что мы можем в сложившейся ситуации.
— Я хотела бы остановиться подробнее на EХРО-2030. Каким вы его видите и как вы оцениваете наши шансы на победу?
— Была сделана очень хорошая аналитика, согласно которой наши соперники могут быть исключены из гонки. Так, в 2015 году в Италии уже проводилось данное мероприятие, а в одной зоне дважды не проводят EХРО в короткий период времени, поэтому Рим может оказаться вне конкурса. У Пусана (Южная Корея) тоже мало шансов, потому что недавно выставка была в Токио. Поэтому нашим основным конкурентом остается только Эр-Рияд, но поскольку EХРО был в Дубае, а это один регион, то у нас есть реальные шансы. Плюс нас сейчас поддерживают как с финансовой, так и политической стороны во всем мире.
Мы очень рады сотрудничать с Zaha Hadid Architects, разработавшем концепцию дизайна города для Экспо-2030 в Одессе. Они пригласили нас создать визуализацию и кейсы для портфолио, которое было представлено в Париже. Это была очень интересная работа.
— Насколько EХРО-2030 сможет положительно повлиять на Одессу и ее развитие?
— Этот проект полностью изменяет карту нашего города. Над ним работало немало команд, в том числе скандинавские урбанисты. Они предложили очень интересную схему внедрения данных павильонов в городскую среду через 10, 20 и 50 лет.
Их концепция построена на островах и каналах. Была создана целая сеть каналов, между которыми могут вырасти жилые кварталы. Таким образом, город может расшириться и дойти до павильонов EХРО и объединить их.
— Что дальше будет с павильонами, которые планируется построить под EХРО?
— Это могут быть спортивные кластеры, к тому же все понимают, что IT-сфера в Украине хорошо развивается, и это может быть своего рода силиконовой долиной. Ведь по сути там есть все, что необходимо, — вода, близость к центру.
В общем, поля фильтрации имеют свою историю с экологической точки зрения. Когда-то эту территорию использовали для сброса вод, кроме этого, там сейчас несколько предприятий, в частности, лакокрасочный завод. Сегодня это депрессивный район, и я считаю, что иметь такой участок земли в городе — не очень экологично.
— По вашему мнению, должны ли быть в городе заводы или промышленные предприятия? Может, лучше отдать эти территории под другие сферы?
— Я считаю, что любая промышленность, которая может влиять на здоровье людей, должна быть вынесена за черту города. И вся эта территория в ужасном состоянии почему? Может, потому что эти отрасли не очень развиты и неконкурентоспособны? И если мы их перенесем за город, а тут сделаем микс из жилых домов, офисов, детских центров, это будет функциональная единица, позволяющая жить возле моря. Я считаю, что делать какие-то лакокрасочные предприятия у моря — тупо.
Так называемое советское прошлое сегодня является зоной суперского роста для нашего города, это крутые территории возле моря, и их можно рекультивировать. Я считаю, что просто повесить ярлык "они загрязнены" и жить с ними 100 лет, ничего не делая, — это нелогично.
— У нас еще есть Пересыпь, где достаточно много заводов. Инвесторы, которые хотели зайти туда, меняли свои планы, потому что на Пересыпи проблемные почвы.
— Да, это правда. По сути, достаточно копнуть, и сразу вода. Но мы видим на практике, что была целая эпоха конструктивистов, которые поднимали дома на колонны, тогда первый этаж может быть паркингом или общественным пространством, а жилье и офисы — на следующих этажах.
Достаточно поднять данный район на бетонные столбы, чтобы использовать территорию с пользой для города. Думаю, что это сделают рано или поздно.
— Что касается Дюковского сада, то это один из немногих парков Одессы, который также является памятником архитектуры. Как вы видите его будущее?
— Это пространство для живущих рядом людей, туда не приезжают специально. Я считаю, что когда место становится знаковым или инстаграммным, крутым архитектурно или современным, туда приезжают, сейчас парк таковым не является. Сегодня там выгуливают собак, детей, себя. Нужно сделать его более безопасным, освещенным и даже просто положить плитку вместо асфальта — это уже большие деньги. Сейчас в парк вкладывают инвестиции частные компании, а не город, и в планах организовать там какие-то активности, на озерах, чтобы были лодки, сделать точки, где можно будет выпить кофе и поесть.
Я считаю, что город, который развивается, должен быть с парками. Теперь, когда выключают свет, обязаны быть локации, куда можно пойти с детьми. Очень круто находиться в месте, где ты чувствуешь себя защищенным.
Когда война закончится, я считаю, что парки должны быть топовыми задачами для инфраструктуры города, так как это свободное время для горожан. Мы считаем, что оторвать человека от телефона и заставить его посмотреть вокруг — уже круто. Над этим мы работаем, и я думаю, что Дюковский сад будет знаковым, прикольным, современным, но с той архитектурой, которая там есть, и мы попытаемся сделать его частью современного пространства.
— Как, по-вашему, изменится ситуация после войны?
— Я верю, что будет большой и строительный бум, и туристический бум, и в гостиничной сфере, и в архитектуре точно. Думаю, появятся большие финансовые вливания, и мы сможем все отстроить правильно. Я только очень сильно хочу, чтобы наша внутренняя культура уже была достаточно взрослой и мы не тянули с собой что-то из прошлого, например, неэкологичные решения.
— Я видела проект реконструкции разрушенной Николаевской администрации. Он очень интересен. По вашему мнению, можно ли как-то изменить такие советские большие однотипные здания или нужно ли их вообще сохранять?
— Когда к нам пришли с предложением помочь облагородить территорию вокруг Николаевской военной администрации, мы первое, что спросили, а можно с фасадом что-то делать? Нам сказали "нет здание не трогайте". Мы такие "ну ок", хотя очень жаль.
Ведь есть крутые решения конструктивистки, есть даже книга, выпускаемая киевлянами, — архитектурный модернизм. Существуют очень классные современные решения по реконструкции таких построек. Мы видим немало подобных примеров в Германии, Чехии, Литве, как они адаптировали такие здания под современность. Сменили немного материалы фасада, внутри, подсветили, сменили окна и остекление. Если экспертиза показывает, что каркас хороший и он может выдержать, значит, его можно реконструировать.
Что касается Николаевской администрации, то там просто огромная дыра, и необходимо провести экспертизу, насколько этот дом жизнеспособен в принципе. Кто-то сразу отправлял референс с домом из Шанхая, где в здании была такая же дыра, как интересный архитектурный прием. У нас же, к сожалению, такой "архитектурный прием" еще и с погибшими.
Я считаю, что это толчки к переменам, и, по моему мнению, вряд ли захочется после войны охранять или защищать что-то постсоветское. Но надо четко разделять политику от истории и то, что реально крутое, например, Кандинский, Малевич и так далее. Мы не можем от них откреститься из-за того, что у них была другая политическая позиция.
Хотелось бы, чтобы основой архитектуры стала украинская смелость, которая проявлялась бы в использовании чистых материалов, например, локальных. Мы не будем привозить какие-то китайские металлы или поверхности, а станем рассматриваться и брать то, что есть на локальном рынке, и использовать это, находя новые решения. Так мы будем сотрудничать с европейцами, которые в этом очень хорошо понимают.
— Какими могут быть наши дома в будущем и из каких материалов?
— Это материалы, производимые в Украине. Это, конечно, не будет ракушечник. У нас делают металл, и панели. Я думаю, что это могут быть какие-то прогрессивные технологические штуки типа панелей, поглощающие и перерабатывающие солнечную энергию в некую другую. Сегодня разные экологические решения возобновляемой энергии в топе.
— Ну и последний вопрос, который мы задаем всем нашим гостям, — что вы в первую очередь сделаете после войны?
— Может, набережную в Одессе через весь город? Мы сегодня очень недооцениваем это пространство у моря. Оно у нас такое шароварное, какие-то маленькие точки, несобранные архитектурно. У нас нет какой-то одной логистической пешеходной связки. Есть какие-то кусочки здесь, там на 13 фонтанах или возле дельфинария. Было бы круто, если все это причесать и сделать одной стратегической парковой аллеей возле моря.
Читайте Новини.LIVE!
